Павленко: Мы продвинем бренд "Сделано в Украине"

В условиях войны и кризиса министерству должно хватить и месяца, чтобы выработать и стратегию, и план реформ, и сделать конкретные шаги. Но пока что Минагрополитики не предоставило пакета аграрных реформ и законопроектов. Попав, наконец-то, в просторный кабинет аграрного министра, корреспондент AgroNews сумел вложиться в выделенные господином Павленко 20 минут свободного времени.

В кабинете министра нет ничего лишнего и ничто не отвлекает от работы. Привычные атрибуты его «попередныка» Игоря Швайки (портреты Степана Бандеры и Евгения Коновальца) исчезли вместе со Швайкой. На столе лежат документы, калькулятор, статистические данные. Строгость обстановки смягчает чашка кофе и аккуратно выложенные на белом блюдце сухофрукты. Сам министр одновременно и в спешке перед предстоящим совещанием, и в легком недоумении от внушительного списка наших вопросов, время для которых весьма ограничено. Однако Павленко улыбчив и готов к беседе.

 – Почему команде министерства не хватило времени, чтобы разработать стратегию развития АПК? С одной стороны, до сих пор нет стратегии реформ и развития АПК; с другой стороны, Вы обезглавили почти все департаменты Минагрополитики. Не видите ли Вы здесь взаимосвязи, т.е. вы разогнали специалистов и стратегию просто некому написать?

– У нас полностью кадровый состав меняется. У нас на каждую позицию есть кадровый резерв, у нас люди проходят стажировки, и на данный момент видим, что у нас процессы кадрового замещения проходят нормально.

У нас в министерстве очень активно идет реструктуризация. Что это означает, что мы начали процесс совместно с большими агентствами. Нам помогают в подборе персонала такие компании, как WE Partners и Pedersen Partners, которые помогают нам подобрать персонал на все ключевые позиции и госпредприятия, в том числе проводим интервью в нашем министерстве. Подход максимально простой, то есть мы сфокусировались на функциях, которые сейчас необходимы. Плюс, вы знаете, что Кабинет Министров принял постановление по сокращению персонала, у нас в прошлом уже было сокращение порядка 25% персонала. Сейчас проходит тоже сокращение порядка 10% персонала по министерству.

Главы департаментов на все ключевые позиции есть, конкурс тоже большой и желающих поработать в министерстве оказалось немало.

– Вы проводите открытый конкурс на замещение должности руководителей госпредприятий. Почему не обнародовано списков кандидатов на посты руководителей предприятий?

– Мы не можем разглашать информацию об участниках без их разрешения. У нас отдельно конкурсная комиссия, которая регулируется положением Кабинета Министров. Конкурс проходит открыто, на сайт можно подавать заявления, сформированы большие комиссии, куда входят представители общественности, а именно крупнейшие бизнес-организации, HR-организации совместно с нашими специалистами делают подбор. Я, к примеру, как министр даже не знаю, кто будет в финале до выбора комиссии.

 – В каких именно госкорпорациях вакантны должности?

– Значит, мы объявили по «Укрспирту», объявлено по ГПЗКУ, отдельно идет конкурс, насколько я знаю, в порядка 30 компаниях. Там сейчас идет комиссия, можно публично посмотреть и подать заявку.

 – Все-таки, возвращаясь к стратегии, почему так долго разрабатывался сам план стратегии?

– Что такое сам план, дело в том, что я не понимаю вопроса. У нас есть стратегия, было много документов, связанных со стратегией. Знаете, каждый приходит и придумывает новую стратегию и часто они кладутся в эти красивые полочки и никак ничего не реализовывается.

Процесс, который мы начали вместе с Евросоюзом, мы в прошлом году выбрали нашу большую стратегию, это план Договора про Ассоциацию, который был подписан в прошлом году. Это наша новая общая стратегия государства, это стратегический вектор и стратегический план. То, что пройти, это не просто подписать договор об Ассоциации, это легче всего. Нам нужно пройти большой план, связанный с гармонизацией и синхронизацией огромного количества документов. Я не говорю даже про поворот ментальности в сторону европейской, нам необходимо работать по-европейски. Структура и задачи министерства должны работать в формате европейского понимания. Например, задачи, связанные с продовольственной безопасностью, тоже должны работать по европейским нормам. Иначе нас никто не пустит в Европу. То, что в прошлом году нашу курятину пустили в Европу, это потому что было проделано большое количество шагов, связанных с тем, чтобы открыть границы для экспорта курятины. В этом году планируется открытие границ Европейского Союза, например, для молочных продуктов и говядины, и это тоже большое количество шагов.

То есть мы говорим, что есть макроцель, и мы хотим, чтобы Украина сделала 100 млн тонн зерновых за 3-4 года. Это хорошо звучит, но чтобы сделать это, нужны большие инвестиции. А чтобы привлечь инвестиции, нужно показать нашим донорам, что мы делаем правильные вещи по всему спектру аграрной политики. Это и продуктовая безопасность, а для этого нужно привлечь наилучших экспертов, которые предоставит Евросоюз. Эти эксперты будут работать в рабочих группах, которые смогут сразу же с донорами потом в будущем давать программы не только финансирования, но и давать оборудование, помогать в обучении персонала, давать правильные технологии, связанные с тестированием, правильные контакты и связи за рубежом, с теми же фитосанитарными службами. Что касается вопроса налогообложения, нам показывают, как работает Европа со своими правилами налогообложения, с прозрачностью и так далее.

– Что в Вашем понимании входит в понятие «среднее и мелкое хозяйство»? Каким должен быть украинский средний агробизнес? Видите ли Вы перспективу в развитии сельхозкооперативов в Украине?

– Очень важный момент для нас – развитие малого и среднего бизнеса и развитие сельских территорий. К примеру, то, что наша модель не есть американская, в которой присутствуют большие аграрные холдинги, огромные территории от 200 тыс. га земли, на таком массиве работает мало людей – 150-200 человек.

Для того чтобы кооперативы работали, и хозяйства по 100-200 га, для этого нужны отдельно кластеры по переработке молока, мяса, зерносбор, перерабатывающие центры шрота или мини-элеваторы должны быть. Это некая кооперация, которая позволяет собирать фермеров и делать качественную продукцию на экспорт. Для этого тоже сейчас привлекаются эксперты. Я вам скажу, один из проектов, который был успешно реализован, это проект, связанный с канадским и израильским правительством, которые сейчас будут давать прямое финансирование, уже подписан договор на 19 млн канадских долларов. Это большая сумма, по сути, больше чем полтора миллиарда гривен. Эта цифра, которая будет идти напрямую, в малый и средний бизнес Херсонской, Запорожской, Одесской и Николаевских областей, это прямое развитие. То есть это более 7 тыс. фермеров могут получить доступ к финансированию, обучениям, к примеру, люди могут обучаться израильским технологиям плодоовощеводства. Эффект этой программы 1:3, то есть это деньги, которые даются правительствами, это не кредитование, и дают тройной эффект по вложению в украинский бизнес. Вот хороший пример международного опыта, каким образом сотрудничество можно применять. А для этого нужна стратегия. Ее плюс в том, что привлечены не только зарубежные эксперты, но и наши. Мы вырабатываем полную цепочку. То есть если есть инициативы, связанные с землей, соответственно, дальше эти группы позволяют нам производить законодательные акты, соответствующие евростандартам и дальше мы коммуницируем с Верховной Радой по принятию этих законов. У нас уже был пример закона про корма, который соответствовал нормативам по безопасности кормов в Евросоюзе.

К примеру, я считаю, что у нас одна из самых главных функций – это понимание, где Украина должна быть через 5 лет, а лучше через 10 лет.

Потому что аналитики, которые есть в IFC (International Finance Corporation), где есть лучшая в мире аналитика, позволяющая понять, как будет расти население по миру, как будет расти потребление, какой статус зараженности грунтов, какая ситуация с засухой, какая ситуация с рынками молока, мяса. То есть, имея общую базу данных и мировую аналитику, можно лучше понять, на что Украине лучше фокусироваться.

Потому что бренд «сделано в Украине» это уже здорово, это уже очень сильный мировой бренд качества. В ходе переговоров с Китаем узнал, что одна из проблем у них со Штатами связана с ГМО. Поэтому контракт, который у нас был кукурузный с Китаем, они очень серьезно смотрят на вопросы безопасности продуктов питания. У них большая проблема с заражением грунтов изнутри и с качеством продуктов.

То же самое – страны Ближнего Востока.

Все больше переговоров ведется с Саудовской Аравией, Ираном, Египтом по увеличению объемов работы, то есть, есть довольно большой интерес.

– Как вы оцениваете работу Ваших «попередныкив» – аграрных министров? Вас не пугает то, что по многим направлениям при их каденции было сделано намного больше, чем сейчас? Например, при Присяжнюке были открыты 4 оптовых рынка сельхозпродукции? Сколько денег предусмотрено для строительства ОРСП в 2015 году? Какую часть занимают фермерские хозяйства в общем объеме производства сельхозпродукции?

– Все, что было сделано для Украины, я оцениваю очень позитивно. То есть любая работа, которая оставила за собой след.

А вопросы стратегические, связанные с продуктовой безопасностью, стандартами качества продукции – это более долгосрочный эффект, который Украина прочувствует не сразу. Продвижение бренда «Сделано в Украине», когда мы получим увеличение объемов товарооборота в 2-3 раза со странами как Европейского Союза, так и азиатскими и африканскими странами, – это более долгосрочный эффект, который будет понятен немного позже. Но он тоже принесет Украине большой плюс, потому что это и работа с инвесторами. Вы знаете, что сейчас на уровне аграрного министерства подсчитали общий пакет, что Украине, для того, чтобы выйти на 100 млн тонн производства, нужно порядка 80 млрд долларов – это инвестиции, которые пойдут в систему орошения, и это большой долгосрочный проект. Это то, что останется при любом министре. Вы знаете, что со времен Советского Союза система орошения разрушена порядка на 82-25%. Тут нужны серьезные реконструкции, но это позволит минимум в 2 раза увеличить эффективность производства и использование грунта.

Отдельно нужны инвестиции на портовую логистику, отдельно по углублению портов, отдельный вопрос, как сделать так, чтобы железнодорожные вагоны были в наличии, как и элеваторные мощности. Самый важный вопрос, на который мы смотрим, это блок, связанный с арендой, с лизингом и связанный с инвестициями в оборотный капитал, и не просто в большом бизнесе, но и в малом. Отдельный блок, это малый и средний бизнес. Мы считаем, что это очень важно для развития. Потому что если смотреть на общее количество фермеров, то из 50 тысяч зарегистрированных хозяйств, мы понимаем, что порядка 80%, это 40,5 тыс., – это малый и средний бизнес, фермеры. 4,2 млн населения – это хозяйства-единоличники, это люди, которые имеют от 20 соток, до 2-3 га. По количеству того, что делается в малом и среднем бизнесе, это очень большие цифры. Картошка – 97%, молоко – 87%, мясо – порядка 40%, это очень много. Именно поэтому, возвращаясь к стратегии, мы привлекли наилучших европейских экспертов, которые помогают нам разработать те или иные программы, которые будут работать под малый и средний бизнес.

Это будет согласовано не только с европейскими, но и с мировыми экспертами, которые будут давать нам деньги и финансирование. Там участвует и ЕБРР, USAID и IFC, то есть крупнейшие доноры и являются участниками.

 – Когда будет отменен мораторий на продажу сельхозземель?

– То, что мы делаем с рынком земли, имело долгосрочный эффект. Семилетняя аренда, которую долго ждали, будет работать, и это привлекает инвестиции. Отдельный блок, связанный с дерегуляцией по земле, это очень важный момент, связанный с регистрацией и перерегистрацией – это бюрократия. И люди будут вспоминать, что это эффект сегодняшнего дня. Есть вопросы, которые видно сегодня быстро – это когда мы пытаемся убрать лишние лицензии и сертификаты. Карантинный сертификат внутри страны – быстрый и понятный эффект – это прямая борьба с коррупцией. Заставлять, чтобы люди не брали взятки, должности не продаются и делаются правильные вещи – это быстрый эффект сегодняшнего дня.

– Есть ли у Вас группа поддержки среди депутатов парламента для эффективного проведения реформ? Если есть, то кто входит в группу поддержки?

– Я считаю, что у нас есть коалиция, которая является группой поддержки деятельности всего правительства. Понятно, что часто проходит общение в конструктивном русле, есть общее понимание всего коалиционного и парламентского большинства, что необходимы быстрые реформы, быстрое движение.

– Когда Вы планируете запретить подворный убой скота?

– В конце года мы решили вопрос, у нас проблема стала связана с тем, что ходило много слухов, что закроются рынки как таковые. Что все, что выращивается дома, в связи с вхождением в Евросоюз нельзя будет на рынках продавать. Я очень рад, что в конце года эта проблема решилась. Мы очень плотно работали с парламентской группой, хочу сказать спасибо и Кутовому (Тарас Кутовой, председатель парламентского комитета по АПК, – AgroNews), совместно с экспертами Верховной Рады принят закон, который, в принципе, компромиссно позволяет делать локальную проверку на уровне рынков. Поэтому это никак не закрывает наше евроинтеграционное стремление и процессы. Пока не стоит вопроса каких-либо закрытий забойных цехов, вопрос стоит очень простой, что на данный момент продукции на рынках было больше всего. И чтобы народ не тревожило, откуда оно берется, как закрывают, что закрывают.

При этом уже проходит массовая сертификация ряда молочных предприятий. Для того чтобы открыть все-таки границы Евросоюза для молочной продукции. У нас есть квоты под молоко, под говядину, то есть надо пройти очень большой процесс. К примеру, под молоко нужно пройти более 100 законодательных актов, это регламенты, это положения, которые позволят это сделать.

 – Касательно акцизного налога на винную продукцию. Налог на продажу винных изделий для предприятий составляет 2,5 млн грн в год, что несет убытки предприятиям. Было бы целесообразно отменить этот налог?

– Я такого не слышал, это связано с ритейлом, получается, что ритейл будет укрупняться и не будет мелкого ритейла.

Был ряд попыток ввести законодательные акты, которые ограничат фиксированные дополнительные налоги на винопроизводство, но пока что мы не утверждали ни один такой законопроект, и мы сейчас очень тщательно смотрим на любые попытки. То есть наша позиция – максимально поддерживать аграрных товаропроизводителей, потому что агробизнес сейчас ключевой, мало того, что мы номер один по экспорту, и бизнес является локомотивом экономики (так журналисты назвали аграрный сектор в 2013 году, – AgroNews). Понятно, что сложно, но сейчас у нас военная экономика и военный бюджет, сумасшедшие деньги на военную кампанию – 86 млрд грн, 5% ВВП. При этом мы понимаем, что агробизнес может реально вывести нас из экономического кризиса.

ИЦ УАК по материалам Agronews